Читать книгу "Двойная звезда. Том 2  - Евгения Соловьева"

Поведя плечами, Айлин выскользнула из лифа, оставаясь в камизе, и узкая кружевная полоска упала вниз вслед всему остальному. Подняла голову, и Грегор снова нежно и восхищенно поцеловал ее губы, чувствуя, как они пересохли от волнения. Запах от ее кожи и волос дурманил рассудок, пьянил сильнее, чем карвейн, и Грегор пил его, как пил бы воду, умирая от жажды…

А потом он снова подхватил ее на руки и сделал шаг к постели, чувствуя себя бесстыжим мерзавцем, негодяем без чести и совести, но понимая, что не отдаст эту девушку никому. Хватит! Он и так слишком долго отходил в сторону, уступая любовь чувству чести, дружбы и верности сюзерену. И какова была награда за честь и верность? Айлин – его. И он положит жизнь на то, чтобы сделать ее счастливой.

Свеча погасла, повинуясь даже не жесту – взгляду. Айлин тихонько всхлипнула, прижавшись к нему, и Грегор опустил ее на постель, с которой чудом успел сдернуть покрывало. Почувствовал, как дрожит девушка, как горячи ее губы, прижавшиеся к его плечу, но тут мысли закончились, остались только жажда и слепое темное желание забыться, утонуть в том, чего он жаждал столько лет, сам не зная, чего ищет на самом деле.

– Айлин… – шепнул он, лаская ее именем слух. – Моя Айлин… Только моя.

* * *

Свеча погасла, и Айлин замерла от внезапного страха, пробравшего ее от макушки до кончиков пальцев на ногах и руках. Но разве не этого она хотела?

То есть нет, когда она примчалась из Академии в особняк Бастельеро, подгоняемая страхом за жизнь Грегора и непонятным томлением внутри, то хотела только убедиться, что с ним все хорошо! Ну вот, убедилась…

Айлин прикусила губу, радуясь, что в спальне темно, только в окно чуть-чуть светит луна, прикрытая облаком, но этого света не хватит даже на то, чтобы рассмотреть очертания тел. Претемная, как стыдно!

В кабинете лорд Бастельеро, то есть Грегор, был совсем другим. Она даже не представляла, что такое может быть! Всегда подтянутый и чопорный, застегнутый на все пуговицы, неважно – в камзоле или мундире, образец аристократа и мага… Он внушал ей благоговейное почтение, граничащее со страхом, одним взглядом и звуком голоса!

Но сегодня она увидела Грегора Бастельеро, похожего и не похожего на себя одновременно. Наверное, мэтр недавно принимал ванну, и его черные вьющиеся локоны, всегда стянутые в строгий хвост, рассыпались по плечам влажными черными завитками. Айлин впервые увидела мэтра в одной лишь рубашке и штанах! Небрежно расшнурованный ворот открывал шею и часть груди! Так… непристойно, откровенно, красиво…

И то, как лорд Бастельеро на нее смотрел! Его пальцы на ее запястье. Надо же было додуматься – самой прикоснуться к мужчине! Первой! Ох, что он теперь о ней подумает! Она сама неизвестно что подумала бы о себе, если бы не жаркое восхищение в темно-синих глазах… Ведь это же было восхищение, правда?

Теперь Айлин точно знала, что мечты сбываются! Она всей душой хотела впервые познать таинство любви в объятиях человека, которого любила, – и это случилось! Губы мэтра, его руки, такие настойчивые и нежные… Она чуть со стыда не умерла, когда он ее раздевал, но от поцелуев по телу разливалась томная горячая сладость, которую она уже однажды испытала…

Нет-нет, о том поцелуе даже думать нельзя! Это будет изменой, самой настоящей! А она… она никогда не изменит лорду Бастельеро, то есть Грегору. Так же как он ее никогда не обидит. И хотя то, что они делают, очень развратно и недопустимо до брака, но кому же и довериться, если не ему? Ведь он тоже ее любит!

Айлин вдохнула горячий чистый аромат, незнакомый, но очень приятный, и поняла, что так пахнет мужское тело. Никаких благовоний или душистой воды… Разве что запах карвейна примешивался горьковатой струей, когда она целовалась с Грегором или он к ней наклонялся, но это ничего! Наверное, у мэтра был тяжелый день, да и он же не знал заранее…

Очутившись в его руках, Айлин почувствовала себя самой счастливой на свете! Ей все еще было горячо и сладко, внизу живота что-то напряглось, а грудь… Она напряглась, и то, что в любовных романах стыдливо именовалось «розовыми бутонами», затвердело. Айлин с замиранием сердца ждала, что мэтр разденет ее полностью… Ему ведь наверняка хочется ее увидеть! А она… она готова на все, чтобы он тоже был счастлив!

Но Грегор отнесся к ней с таким уважением. Он почти не трогал ее тело, только продолжал целовать, и томное чувство, наполнившее ее, стало менее горячим и острым, так что Айлин вздохнула немного легче.

А потом свеча в спальне погасла – и Айлин очутилась на прохладной постели, придавленная неожиданно тяжелым и твердым телом. Ей стало страшно, но мэтр что-то зашептал ей на ухо, непонятное, сбивчивое, но вроде бы успокаивающее. Кажется, это была просьба потерпеть и обещание, что будет не очень больно.

Конечно, она знала, что должно быть больно! Матушка не раз говорила, что супружеский долг – это то, что приличная женщина должна просто терпеть ради удовольствия своего супруга, но когда отец вернулся домой, леди Гвенивер стала выходить к завтраку с такими плавными движениями и румяными щеками, что Айлин, даже не понимая, в чем дело, никак не могла поверить, что это очень уж противно.

Вот! Вот сейчас она тоже это узнает! И окончательно станет взрослой! Настоящей женщиной… Она снова закусила губу, уговаривая себя, что нельзя же просто вскочить и выбежать из спальни! Она сама… сама хочет этого! И неважно, что приятное тепло в теле исчезло, оставив болезненное напряжение от страха, это вполне можно перенести. И твердые, чуть шершавые пальцы, гладящие и мнущие ее бедра – тоже. И острый гадкий стыд, когда ее ноги оказались раздвинуты, а тяжесть мужского тела вдруг показалась неприятной и совсем лишней…

Когда резкая боль пронзила тело Айлин внизу, она вскрикнула и вцепилась в плечи мэтра ладонями, зажмурившись и желая только, чтобы все быстрее закончилось. Но это ведь не всегда так будет, верно? Наверное, она сама что-то делает неправильно, потому что в романах тело девушки, отдающейся возлюбленному, всегда наполняется медовой сладостью и нежностью цветочных лепестков. Непонятно только, как это сочетается с тем, что говорила ма… леди Гвенивер?!

Прерывисто дыша, Айлин терпела болезненные толчки, глухо отдающиеся во всем теле, и все больше убеждалась, что хотя бы в чем-то леди Гвенивер оказалась совершенно права. Никакой медовой сладости и лепестков она не ощущала и близко, но потерпеть можно. Наверное, она все-таки не совсем развратная, если ей не нравится…

Несколько раз двинувшись особенно сильно, мэтр… то есть Грегор напрягся, выдохнул ей что-то в ухо и обмяк, а потом стал снова целовать ее щеку, шею, плечо… В губы он почему-то не попадал, и Айлин была этому даже рада. Запах карвейна показался противным, а им от Грегора пахло теперь очень сильно. Или просто она стала сильнее его замечать?

Сдвинувшись с ее тела, Грегор лег рядом, и Айлин вздохнула свободно. Внизу живота что-то болело, не очень сильно, но тупая противная боль не давала сосредоточиться. Хотелось плакать… И вот это – все? То, о чем она так долго мечтала? О чем шептались старшие девицы? Наверное, они сами не знали, на что это похоже, вот и придумывали себе всякие восхитительные глупости.